Спикер Госдумы — о том, возможно ли строить европейскую безопасность без России
Пару недель назад госсекретарь США Джон Керри высказался в пользу присоединения России и Китая к Транстихоокеанскому партнерству. А после саммита G20 пошли сообщения о якобы согласованном западными лидерами продлении антироссийских санкций сразу до июля 2016 года. Выходит, «партнерство по‑американски» вполне допускает и одностороннее экономическое давление?.. Об этом и многом другом размышляет спикер Госдумы Сергей Нарышкин
Сергей Евгеньевич
Депутат Государственной Думы избран в составе федерального списка кандидатов, выдвинутого Всероссийской политической партией «ЕДИНАЯ РОССИЯ»
.
Гибель российского пассажирского самолета 31 октября, варварская атака на Париж 13 ноября, серия других кровавых терактов, показавших всю степень террористической угрозы, заставили политиков разных стран выразить поддержку друг другу и вспомнить о ценностях, которые всех нас издавна объединяли. Но кроме заявлений о солидарности сейчас, когда решается судьба мира, важно преодолеть имеющиеся разногласия и не допускать новых. Не ставить надуманные преграды на пути совместной борьбы с международным терроризмом.
Между тем на Западе все чаще раздаются комментарии о новом продлении незаконных санкций против России. Срок последних еще далеко не истек. Тогда зачем началась эта идеологическая «артподготовка»? И ей не мешают ни развитие диалога между лидерамиФранции и России, ни прямые союзнические контакты военных двух наших стран и планы взаимодействия в борьбе с террористами «Исламского государства»…
Разумеется, мы — не дети, и умеем не только считать, но и «держать в уме». Понимаем, что все эти санкции — не самоцель, а метод решения других, публично не декларируемых, задач. Вот почему важно уже сейчас, «по горячим следам», документально зафиксировать их истинные, а не мнимые цели. И разобраться с этим нужно всему международному сообществу. Как минимум — осудить политику односторонних санкций, не утвержденных Советом Безопасности ООН.
Вы спросите — для чего? Во‑первых, чтобы впредь не допускать рестрикций в обход этого органа и не позволять выстраивать барьеры свободе рынка и предпринимательства в угоду чьим‑то односторонним интересам и выгоде. А во‑вторых, чтобы прекратить практику кулуарной (если не сказать, тайной) подготовки договоров со странами, уже состоящими в других интеграционных союзах. Надо признать ее формой недобросовестной конкуренции и пресекать на уровне как ВТО, так и ООН. Считаю, что только так — путем введения международно-правовой ответственности — можно уберечь мир от продавливания сомнительных интеграционных инициатив держав, пытающихся таким путем поправить свои долговые дела.
Да, заключение новых межрегиональных соглашений — дело суверенное и добровольное. Но мы уже убедились, что один лишь факт закулисных переговоров способен провоцировать внутригражданские конфликты и создавать угрозы международной безопасности. Достаточно вспомнить, к чему в конце 2013 — начале 2014 года привели действия ЕС, решившего «с наскока» ассоциировать Украину. Они даже не удосужились посоветоваться об этом с партнерами по интеграции на пространстве СНГ, включающей созданную здесь в 2012 году зону свободной торговли.
Сразу скажу, что в этом контексте строительство другого пространства — от Лиссабона до Владивостока — становится еще более насущной задачей. Причем, в отличие от США, мы это сразу предложили открыто. Я понимаю, что сейчас такое многим покажется фантастикой, хотя в правовой и гуманитарной плоскости общее пространство уже во многом стало реальностью. Рано или поздно подобное произойдет и в торговых делах, а число пострадавших от недобросовестных методов интеграции (больше похожих на экономический разбой), напротив, будет только расти. Не исключаю, что таковые обнаружатся и среди стран — членов соглашения о Транстихоокеанском партнерстве, текст которого — даже после подписания — оставался доступен лишь избранным. Ратификация этого соглашения парламентами только предстоит, и в октябре, в Женеве, мы предупредили коллег по Межпарламентскому союзу об их особой ответственности перед своими народами.
Следующая очередь — за Трансатлантическим соглашением.
Вкупе с вышеназванным, оно должно завершить тайные сделки, цель которых — взять под контроль до половины мирового ВВП. Тем самым — монополизировать право «писать правила глобальной экономики», как откровенно признавал сам Барак Обама. Даже западные эксперты считают, что эта инициатива — в интересах лишь крупных корпораций. Похоже, что декларируемые США выгоды от такого соглашения достанутся им, а не миллионам малых и средних предпринимателей, на которых столетиями держалось экономическое благополучие Европы.
На фоне подобных оценок запоздалый призыв Керри присоединяться к этой сугубо американской затее выглядит не просто сомнительным. Он звучит издевкой, поскольку в это же самое время другие белодомовские чиновники давят на Европу, заставляя продлить антироссийские санкции. А собственная оговорка главы госдепа — мол, снимем санкции, как только будут выполнены все Минские договоренности — показательна вдвойне. Ведь в трактовке этого пункта Штаты продолжают навязывать заранее необъективные критерии. И не спешат осуждать диверсии с украинской стороны, подобные той, что на время лишила весь Крым энергоснабжения.
Все это вряд ли нравится европейским избирателям и политикам. Они понимают: их отношения с Россией — в очередной раз использовали в качестве разменной монеты…
Добавлю, что уже через три месяца исполнится 20 лет вступлению нашей страны в Совет Европы. Она была и останется европейской державой, носителем гуманистических и демократических ценностей континента, связующим мостом между разными культурами и традициями Запада и Востока. Но даже сейчас, когда Россия взяла на себя миссию очистить мир от международных террористов, отнюдь не все на Западе пытаются нам в этом помогать. При этом внутри Европы растет число новых политиков, кто видит главной силой в восстановлении мира именно нашу страну. Здравый смысл подсказывает им, что невозможно строить европейский мир и безопасность без России, а тем более — против России. И что не получается выдумать аргументы в пользу разрыва наших торговых связей, дальнейшего падения товарооборота и туризма. Такую политику становится все труднее объяснять на международных политических и экспертных площадках, а главное, повторю — избирателям.
20 лет членства России в Совете Европы — хороший повод задуматься о будущем. Но не столько нам, сколько тем, кто все последние годы лишь разваливал общие институты диалога и сотрудничества. Я уже не говорю о плачевных результатах двух последних лет. Думаю, теперь они очевидны и руководству Парламентской ассамблеи Совета Европы. А ведь ПАСЕ создавалась именно для преодоления возможных проблем в межгосударственном диалоге (об этом недавно вспоминали и участники «Открытой трибуны» в стенах Госдумы).
Однако новые всплески санкционной риторики означают, что к началу зимней сессии 2016 года давление на членов ПАСЕ будет только нарастать. Мы уже сейчас знаем, кто попытается продлить постыдную дискриминацию российской делегации, чтобы в очередной раз угодить своим заокеанским кураторам. И они внимательно следят — куда «дует ветер» в ключевом для них вопросе о судьбе антироссийских санкций. «Дуть», как мы видим, он уже начал. А общие антитеррористические приоритеты пока слабо влияют на направление этих «порывов».
Готовы ли в ПАСЕ в очередной раз подтвердить отсутствие всякой самостоятельности — мы увидим уже скоро. Единственное, о чем хочу напомнить коллегам — мы вступали в Совет Европы как в общеевропейскую организацию, а не «филиал» Евросоюза, и уж тем более,госдепа США. И считаем, что 20 лет (а до них были еще 4 года в статусе так называемого «специального приглашенного») — достаточный срок, чтобы наши партнеры определились, хотят ли они жить с нами в большом общем доме или дальше зависеть от заокеанских ветров. Мы здесь давно определились. И торопиться нам некуда, ибо в который раз в истории «штормит» не нас, а снова — европейских соседей. Пусть уже сами с этим разберутся…
